Профессор Ирина Карабань: «Из нашего коллектива уходят либо по возрасту, либо на небо».

Заведующая отделом экстрапирамидных заболеваний нервной системы с Центром паркинсонизма гу «Институт геронтологии им. Д. Ф. Чеботарева НАМН Украины», президент Украинской ассоциации по проблеме паркинсонизма, доктор медицинских наук, профессор Ирина Николаевна Карабань дала эксклюзивное интервью журналу «Рубежи здоровья».

– Расскажите, пожалуйста, об истории создания отдела экстрапирамидных заболеваний нервной системы.

И. К.: В этом году мы отмечаем знаковую дату – нашему отделу исполняется 45 лет. Согласно геронтологическим классификациям, это средний возраст человека, но для нас – целая эпоха.
В 1972 году по инициативе профессора Никиты Борисовича Маньковского было создано уникальное клиническое отделение экстрапирамидных заболеваний нервной системы, которое стало первым в Советском Союзе. Нужно отдать должное прозорливости Никиты Борисовича, который в то время увидел необходимость создания такого специализированного отделения. 
В 1994 году в Институте геронтологии АМН Украины на базе этого отделения был создан Центр паркинсонизма.
 

– Быть первыми нелегко...

И. К.: 50 лет назад, в 1967 году, американский невролог Джордж Котзиаз предложил для лечения паркинсонизма большие дозы препарата L-дофа (леводопа). Это произошло всего за 5 лет до создания нашего клинического отделения экстрапирамидных заболеваний нервной системы. Фактически, в момент начала работы нашего отдела мы находились на «детсадовском» уровне развития и не знали ничего: ни симптомов паркинсонизма, ни того, какие лекарства нужно применять для его лечения. Но шаг за шагом мы продвигались по этому пути.

– Какие препараты, помимо леводопы, были тогда в вашем лекарственном арсенале?   

И. К.: Второй американский препарат, с которым нам пришлось работать, был Симетрил – аналог современного Неомидантана®. Правда, в то время мы не имели представления о том, какому больному какой препарат назначать, какие необходимы дозировки, какие могут быть побочные явления. 
Когда мы начали давать большие дозы лекарства, почти у  всех наших пациентов – их было 32 человека – наблюдались тяжелые галлюцинации. И мы не знали, как эти проявления смягчить. Сейчас понятно, что нашим пациентам нельзя принимать нейролептики. Точнее, им можно принимать атипичные нейролептики, которые не уменьшают депо дофамина в мозге. А тогда приходилось действовать методом проб и ошибок.

– Для паркинсонологов текущий год особенно богат на юбилейные даты.

И. К.: В этом году исполняется 200 лет со дня выхода в свет «Эссе о дрожательном параличе» Джеймса Паркинсона. К слову, оно очень удачно переведено на русский язык. И эта удача говорит о том, что данный труд – прекрасное руководство для начального образования врачей.

Отмечаем мы и еще одно важное событие, произошедшее 20 лет назад.  В 1997 году наш Центр присоединился к Европейской ассоциации по болезни Паркинсона.

Еще одна памятная дата связана с днем рождения Олега Хорникевича (Oleh Hornykiewicz). Это совершенно удивительный ученый, родившийся во Львове. В свое время он работал в Канаде, а затем в Австрии. Он возглавлял Институт мозга в Вене, а сейчас является его научным консультантом. 

Еще до Джорджа Котзиаза Олег Хорникевич выдвинул предположение о том, что нужно вводить дофамин для компенсации дофаминергической недостаточности. За это он и был представлен на Нобелевскую премию, которую получил другой ученый. 

В свое время Олег Хорникевич побывал у нас в Институте геронтологии по приглашению директора Института физиологии Платона Григорьевича Костюка. Ученый приезжал на научную конференцию, посвященную клинико-экспериментальным возможностям ведения пациентов и возможным моделям болезни Паркинсона, вызываемым у животных. К слову, это одно из немногих человеческих заболеваний, которое идеально моделируется на животных.

– А как вы планируете отметить 45-летие основания своего отдела? 

И. К.: Мы непременно вспомним тех людей, которые работали в нашем отделении. Кстати, уже готов так называемый «иконостас» – стенд, на котором размещены фотографии всех сотрудников, работавших здесь со дня основания отдела. 
Это была нелегкая и интересная задача. Мне пришлось пересмотреть научные диссертации этих людей, написанные еще во время работы в нашем Центре, чтобы сделать краткие аннотации, размещенные затем на стенде.

– Можно ли сказать, что сейчас вам работается легче, чем в самом начале? 

И. К.: Иногда кажется, что будет легче, но становится все тяжелее, поскольку численность пациентов с болезнью Паркинсона растет. И есть понимание того, что обычный невролог не может взяться за ведение таких больных. Это колоссальная ответственность. Необходимо поставить диагноз, убедиться в его правильности, а затем – назначить препараты, соответствующие стадии процесса, переносимости и чувствительности каждого конкретного пациента. А при наличии у больного нескольких заболеваний, назначенные препараты должны сочетаться с другими лекарствами. Такой подход возможен при условии, что лечащий врач готов вести пациента с болезнью Паркинсона по жизни.

– Насколько, на ваш взгляд, должен быть высок уровень квалификации врача-паркинсонолога?

И. К.: Это должен быть и хороший терапевт, и прекрасный врач-интернист. А еще люди с заболеванием Паркинсона нуждаются во враче-реабилитологе и психологе. 
За рубежом есть специальные медсестры и социальные работники, занимающиеся такими сложными пациентами.

– А как обстоят дела с текучестью кад­ров в вашем Центре?

И. К.: Наш коллектив настолько стабилен, что с работы уходят либо по возрасту, либо, образно говоря, на небо.

– Что вдохновляет вверенный вам коллектив на такой нелегкий труд?

И. К.: У нас есть понимание того, в каком направлении нужно работать, поэтому мы сами формируем научную тематику, которой занимаемся. Для выполнения этой задачи необходим творческий коллектив, состоящий из специалистов, на каждого из которых можно полностью положиться. 

Пользуясь случаем, хочу поблагодарить компанию OLFA, которая поддержала наши последние клинико-экспериментальные работы по изучению активности эндотелийстабилизирующих агентов, в частности, Капикора®. Они дали нам много интересных данных, благодаря чему наш доклад принят на Международном конгрессе в виде устного доклада, который затем будет опубликован в качестве аннотированного доклада.